Значицца так. Почти полностью я это начало фика выкладывала на Руру (который грохнулся последний раз). Еще маленький кусочек - там же на конкурсе. Сейчас я выкладываю чуть измененное и продленное на несолько абзацев начало. Занимает оно в Ворде 16 страниц. Всего их, сука, 54, состоящих из разрозненных сцен и кусков, и еще ТОННЫ БЛЕАТЬ у меня в голове.
Вобщем, ребята, читайте, развлекайтесь. надеюсь, кому-то будет интересно. Последняя книга должна меня вдохновить на завершение этой эпопеи.
Действие этого фика происходит сразу после "ДвВ", и будет дописываться все в том же ключе, и развиваться так. как задумано. вне зависимости от того. что Эльф узнает в 4-ой книге. Разве что детали какие уточню и поправлю.
Заранее хотелось бы узнать: стоит ли вообще выкладывать разрозненные, но готовые части фика? Или лучше выкладывать по мере их "связывания" с уже выложенными частями? Мда, тупой вопрос... Но вдруг кому-то помогало первое?
Короче, на ваш суд, страх и риск, труд всея фантазея и жизнея упоротого Эльфа-фаната под рабочим названием "Олег Бритва VS Тибидохс".
Отзывы приветствуются.
Открыто пока только для избранных в силу дикой паранойи.
Да, забыла: фанф же у меня кроссовер Тани Гроттер (Мефодия Буслаева, ибо Вселенная одна и та же) с ЯЦХЕНОМ.
Собсно, сабж. НАЧАЛО.- Это кошмар! Это просто кошмар! Это невозможно! В голове не укладывается! – вопил дядя Герман, судорожно мечась по комнате. – Как такое могло произойти?!
- Германчик, успокойся, прошу тебя!
- Успокоиться?! Как я могу успокоиться?!
- Я уверена, мы просто все не так поняли!..
- Да тут и понимать ничего не нужно!! – взревел Дурнев, - Как он мог так с нами поступить??!! Это… это…
Задохнувшийся от собственного крика экс-депутат обессилено рухнул на диван.
- Какой же я идиот… - простонал он, в отчаянии обхватив голову руками.
Тетя Нинель печально вздохнула: да уж, в такой ситуации даже она не могла утешить своего супруга. И все-таки она была обязана попытаться:
- Милый, давай успокоимся и все обсудим. Я уверена, что мы найдем выход.
- Да, точно пап, я лично этому Колеткину голову оторву! А Халявия мы в зоопарк сдадим - давно пора! – поддержала Пипа свою мать.
Дурнев честно попытался взять себя в руки.
«Действительно, не стоит так волноваться – у меня ведь давление, в конце концов, - испуганно подумал дядя Герман, - Не хватало только коньки сейчас отбросить… Я не могу умереть. И хандрить сейчас тоже нельзя. Я председатель В.А.М.П.И.Р, наследник Дракулы! Нет такой проблемы, которую я не смог бы решить!.. И все таки какой же я дурак…Как можно было допустить подобный промах?»
Да уж, промах Дурнев допустил, и не малый. А ведь давно нужно было заподозрить неладное! Еще перед самым отъездом. А то и раньше. Кому, как не бывшему депутату знать, что нельзя слишком доверять амбициозным лизоблюдам? Но здесь, по-видимому, сыграла свою роль старая дружба и банальная человеческая глупость.
Поэтому когда генерал Котлеткин две недели назад любезно предложил семейству Дурневых три, как он выразился, лишних билета на Канары, Дурневы только обрадовались. Вначале Герман, конечно, не проникся симпатией к этой затее, и даже уговоры супруги и приехавшей погостить на время летних каникул дочери не смогли изменить его решения. Но, узнав, что все обслуживание уже включено и, что самое важное, уже оплачено, а проживать они будут в лечебном санатории, обожающий халяву и вечно трясущийся за свое здоровье депутат все-таки согласился. Три дня спустя семейство Дурневых уже покидало свою страну на самолете. Билеты бизнес-класса опять-таки предоставил любезный сосед.
Уезжая, дядя Герман долго выбирал, какому же охранному агентству доверить свою заваленную золотом квартиру, но и тут добродушный сосед пришел на помощь. Генерал любезно предоставил целый отряд спецназа, призванный охранять не только залежи драгоценного металла, но и страдающего по манекенщицам Халявия. По одной из них коротышка тосковал уже неделю. Он даже не помнил ее имени, но это не мешало Дурневым всерьез опасаться того, что оборотень за время их отсутствия перетаскает своим девочкам всю драгоценную фурнитуру.
Брать родственничка с собой на отдых никто не захотел, поэтому, поручив оборотню ответственное задание кормить таксу, Дурневы благополучно уехали на встречу солнечным пляжам. Впрочем, пляжи и купание интересовали лишь тетю Нинель и, в меньшей степени, ее дочь – Пипа тайком тренировалась в применении любовной магии, выбрав в качестве подопытных несколько довольно симпатичных аборигенов. Правда, лишь до тех пор, пока к ней не нагрянул с визитом Поклеп. К счастью, скандал удалось уладить: такое в практике Тибидохского завуча не редкость, а поскольку зомбирование запретил глава школы, пришлось ограничиться лишь строгим выговором.
Глава семейства же провел все время в здании санатория на процедурах, в окружении молодых медсестер. И хотя оздоровительный комплекс состоял лишь из сауны и расслабляющего массажа, потомка графа Дракулы это вполне устраивало.
В итоге, вернувшись из столь удачно проведенного отпуска, Дурневы никак не ожидали застать дома ТАКУЮ картину.
Пройдя через незапертую входную дверь, семья обнаружила, что их ограбили. Нагло, подло и – что самое обидное - банально ограбили. Из квартиры вынесли все. Все, что было обращено в золото, если быть точным. По счастью, большую часть таких предметов составляли довольно мелкие безделушки. Исключениями были сантехника в одной из трех ванных комнат, часть кухонной мебели и техники и коллекция Пипиных мягких игрушек. Так что для проживания квартира вполне годилась.
Но потери были колоссальны. Особенно, учитывая, что банковские счета и хранившееся в банковских сейфах золото уже давно были вверены соседу. В последнее время дядя Герман несколько увлекся ведением дел в Трансильвании, поэтому на такие мелочи у него просто не хватало времени.
«Подумаешь, доверил другу пару миллионов евро – рассуждал Дурнев, - у меня стиральная машина из золота отлита. Не пропаду. Тем более, что это Котлеткин. Мы же давно дружим… Он и дохнуть лишний раз при мне боится.».
Опрошенные соседи сказали, что семья генерала съехала неделю назад. А за три дня до этого из квартиры Дурневых тоже начали выгружать какие-то вещи. На вежливые расспросы, не собираются ли они тоже переезжать, Дурневы мрачно отмалчивались.
Дураку понятно, что в банковский счет наверняка пуст, как голова Гломова, но глава семейства все-таки решил проверить и его. Но нет, чуда не случилось.
Ко всему прочему, Халявий – их единственная надежда на пополнение капиталов – исчез в неизвестном направлении. Дома они застали лишь скулящую под диваном таксу. К счастью, какой-то сердобольный человек (или оборотень) оставил на полу целый мешок корма, и поэтому старое животное еще не отдало концы. Воды тоже было предостаточно – в ванной комнате, где находились золотые ванна, стиральная машина и раковина, трубы, так же отчасти обратившиеся в золото, были раскурочены так, что на полу в северной части дома образовалось весьма солидное озеро водопроводного происхождения. Хорошо хоть в квартире снизу никто не проживал.
Тот факт, что Полтора Километра все-таки выжила, не слишком обрадовал повелителя вампиров.
Вот так Герман Дурнев, бывший депутат Думы и нынешний председатель В.А.М.П.И.Р., был обманут, как последний дурак.
«А ведь я бы и сам исподтишка ударил – грех не упустить такой шанс», – думал Дурнев, сидя на диване в окружении утешающих его домочадцев. Диван почему-то стоял криво, прямо посередине комнаты – то ли мешал проносить награбленное, то ли кто-то и его пытался утащить под шумок. Очевидно, этот кто-то решил, что денег и без того хватит, и остановился на пол пути.
«Но куда больший грех проворонить такую подлость прямо под носом! Я же сидел в Думе, я же знаю таких сволочей – ходят перед тобой на задних лапках, а чуть что, как только почувствуют слабину, сразу нож в спину! С-скотина!» – злобно скрипнул зубами дядя Герман.
«Но сидеть на месте нельзя. Надо что-то делать, вылезать из этой параши. Оно может и к лучшему, что так случилось: отрезвило несколько, напомнило, что о бдительности забывать никогда нельзя!» - с этой мыслью дядя Герман поднял глаза и обвел взглядом присутствующих.
- Да, вы правы, это еще не конец света, и не такое видали. Черт возьми, мы смогли переварить Гроттершу – что нам какое-то ограбление!
Очень уж бодро прозвучавшие слова несколько насторожили остальное семейство – нечасто у Дурнева пробуждается такой энтузиазм, а уж в подобной обстановке… Как бы он умом не тронулся. Хотя нет, не так – дядя Герман и до этого не отличался адекватностью. Тетя Нинель и Пипа опасались очередного пробуждения Кролика Сюсюкалки, в мирное время дремлющего в глубине сознания Дурнева.
Но, по крайней мере, глава семьи успокоился – это всех несомненно обрадовало. Судя по всему, встреча со вторым «я» повелителя вампиров, умеющим «сильно лягацца», откладывалась на неопределенный срок.
- Идеи есть? – спросил дядя Герман.
А вот тут все несколько скисли. Как это обычно бывает, все утешали Дурнева в надежде, что он сам что-то предпримет, маскируя такой циничный расчет фразой о том, что «мы что-нибудь придумаем».
Тем не менее, тетя Нинель решила сделать предложение:
- Может, обратимся в милицию?
- Ты с ума сошла, Нинель?! Что мы им скажем? Что у нас золотую плиту и джакузи сперли??? Да нас в дурку увезут. Тем более, я с органами не в ладах. А вот у Котлеткина связи есть – наверняка уже подмазал, кого надо…
- Но у тебя ведь тоже связи, пап! – возмутилась Пипа, - Ты повелитель вампиров, в конце концов!
- Да, Герман, она права – что если тебе попросить помощи у тех трансильванских хмырей, которые постоянно о чем-то с тобой советуются?
- Ты имеешь ввиду Малюту Скуратоффа с бодигардом на привязи? Да только через мой труп! Я не желаю каким-либо образом зависеть от такой дряни, как он! Тем более, после того, что случилось… Нет, подчиненным никогда нельзя доверять ничего важного! В любой момент они могут использовать это против тебя. А если остальной совет узнает, что у великого наследника Дракулы, как у последнего лоха, обчистили квартиру?! Да это будет позор! Позор и крах моей карьеры! Я и так считаюсь неполноценным вампиром, а уж после такого провала… Нет, к этому мы тоже прибегать не станем. Нужно что-то придумать, что-то…
Тут его взгляд остановился на дочери:
- Пипа!
- А что я-то?!
- Как «что»?! Ты же учишься в магической школе! Попробуй что-нибудь сделать! Тот тип, что приезжал за тобой, так все расхваливал – и школу, и твои способности…
Пенелопа Дурнева нервно заерзала на краю дивана. Действительно, она училась магии уже не первый год. Но проблема в том, что дар у нее был очень специфический – магические импульсы порождались непроизвольно во время сильных переживаний. Именно поэтому она занималась с преподавателями по отдельной программе. Слабые заклинания давались ей с трудом, а мощные… После их применения чаще всего приходилось ремонтировать кабинет. А иногда и помещения по соседству.
Но легче было убедить Папу Римского отменить Рождество, чем объяснить все это отцу.
К счастью, был еще один аргумент, куда более весомый:
- Нам запрещено колдовать в лопу… эээ, в мире простых людей, – поспешно исправилась она, опасаясь, что слово «лопухоидный» сейчас может разозлить отца. – Могут и из школы выгнать. В лучшем случае.
Ко всему прочему, ничего подходящего к данной ситуации она просто не знала. Ничего такого на ее уровне еще не преподавали.
-Но знаешь, - продолжила она, - есть все-таки одна идея…
Дурнев с умилением и надеждой взглянул на свою дочь.
- Если я чему-то и научилась в обычной школе, так это тому, как решать нестандартные проблемы. Если вам никто не может помочь, если вам никто не хочет помочь, если вы задолбали всех просьбами о помощи, или если вы не можете даже сформулировать проблему и объяснить, что же вам все-таки надо – выход один.
-И какой же? – спросил дядя Герман после небольшой паузы.
- Юзай Google, пап.
Спустя час, после долгих объяснений, что такое Google, терпеливых и не очень ответов на вопросы вроде «а чем нам может помочь твой Гоголь?!» и ускоренного курса введения в современные реалии, глава семьи был полностью погружен в изучение того, что выдал ему поисковик.
Не зная, с чего начать, дядя Герман решил действовать поэтапно.
На слово «проблема», среди кучи различной информации разной степени полезности, ему попалось несколько объявлений от «могущественных госпожей» и «потомственных колдунов», берущихся за возвращение всего, что только можно представить.
Дурнев спросил совета у дочери – его, как среднестатистического человека, всю жизнь грыз маленький червячок сомнения: а вправду ли кто-то из них на что-то способен? Нет, всем ясно, что наживаются на чужом горе только мошенники и проходимцы. Про этих «целителей» уже анекдоты ходят. Да что там анекдоты – реалити-шоу который сезон про них показывают! А уж сколько крутят репортажей о таких лохотронщиках…
Но все-таки даже сейчас рассказывают удивительные истории про настоящих мастеров. Иногда, говорят, врачи сами советуют поискать «бабушек», если пациент безнадежен.
Так что маленький, но все же ощутимый процент неуверенности оставался.
Оказалось, что все-таки в 90% случаев никакой магии нет и в помине – чистой воды развод. В 7% случаев у «мага» есть некоторые зачатки способностей, впрочем, никак не использующихся в работе. И только в 3% процентах тебе действительно что-то наколдуют. Правда, не всегда то, что ты просишь: можешь сто рублей на улице найти, а можешь облысеть - тут уже как повезет. Ну а те, кто по настоящему что-то умеет, таким не занимаются – они и без этого балагана вполне могут обеспечить себе достойную жизнь. Изредка некоторые из них помогают простым людям – отсюда и рождаются многочисленные истории о чудесных исцелениях.
Но, тем не менее, найденная информация навела Пипу на мысль. Еще в Тибидохсе от Риты Шито-Крыто она узнала, что в лопухоидном мире волшебник вполне может обнаружить что-нибудь полезное. В библиотеках зачастую хранятся старинные книги с древними, искаженными, но все еще действующими заклинаниями, в антикварных магазинах можно обнаружить слабенькие артефакты, а уж в Глобальной Сети полезных сведений наверняка не счесть. Рита сказала «наверняка», потому что маги, как правило, с техникой не дружат, а потому никому и в голову не пришло искать что-то в Интернете.
В результате долгих поисков, ссор, бесполезных ругательств и дюжины подцепленных троянов Пипа все-таки обнаружила кое-что интересное.
Некрономикон. Легендарную книгу магии. И не один. В целом она нашла около 9 версий этой «великой, загадочной и ужасной книги». Причем разнообразие эпитетов к этому произведению действительно впечатляло.
На деле же этот зубодробительный текст больше напоминал бред шизофреника.
Без особого интереса пролистав первые главы о житие-бытие древнего араба, Пенелопа вскоре наткнулась на нечто более полезное, чем старческие мемуары: на древние заклинания и обряды Вызова.
Выбор демонов и богов, согласных прийти прямо на дом в случае успешного завершения обряда, и спектр услуг, ими оказываемых, был воистину колоссален! У отца с дочерью разве что слюнки не потекли от таких возможностей – начиная с настолько глобальных, как власть над миром, неуязвимость и путешествия по мирам, и заканчивая куда более насущными, вроде богатства, помощи в поисках любви и изменения погоды.
Были у многих демонов и куда более экстравагантные способности: если, к примеру, убийство недоброжелателя Дурневу даже приглянулось, то насылать жуткие эпидемии и вызывать катаклизмы самый добрый депутат совершенно не хотел…
Отрезвил начинающих демонологов лишь скептический взгляд тети Нинель, всегда с подозрением относящейся ко всякого рода потусторонним силам. Дядя Герман тут же засуетился и смущенно прокряхтел, что это все, мол, очень любопытно, но лучше поискать что-то другое. А вот с Пипой ничего подобного не произошло: Дурнева младшая намертво вбила себе в голову, что древняя магия шумеров – как раз то, что им нужно. Сложно сказать, что подвигло ее на такой вывод – подростковый максимализм или желание попробовать что-то новенькое. А может, банальное упрямство. Тем не менее, несмотря на всю фантастичность ее затеи, некоторые детали обрядов и формулировок заклинаний (той их части, что была переведена) явственно указывали на некоторую осведомленность автора в области волшебства.
Настораживал тот факт, что в школе им никогда не рассказывали о подобном произведении. Но, с другой стороны, какой учитель расскажет юным экспериментаторам о технике призыва демонов?
Более того, преподаватели старательно внушали ученикам, что никаких переходов в параллельный, перпендикулярный, сонаправленный и любой другой мир нет и быть не может! С тех пор, как было уничтожено Мировое Дерево, связь с ними была навсегда утеряна. Исключение составлял разве что переход в другое измерение Тани сотоварищи, но это так и осталось случаем, не имеющим аналогов.
Нет, о других мирах говорили лишь тайком, между собой, не имея никаких реальных доказательств. А по сему вызов кого бы то ни было из другого измерения оставался лишь интересной страшилкой для младшекурсников.
- Что за чушь?! – заявил Дурнев, когда Пипа изложила ему свои мысли, - Получается, что любой дурак мог бы вот так вот скачать книгу из Интернета и вызвать демона и даже бога?!
Пипа терпеливо объяснила, что зачастую некоторые части магических обрядов проникают в мир людей. То же суеверное «чур меня» даже в устах человека, не владеющего магией, является довольно крепким оберегом. Поэтому небольшой шанс имеется.
- Все равно это чепуха – гнул свою линию дядя Герман, - Слишком уж пафосно здесь рассказывается об этих монстрах… Да дураку же ясно, что это просто детская страшилка!
- В конце концов, мы ничего не теряем! В нашем положении нужно попробовать все! – настаивала его дочь.
Поверженный в неравной схватке упрямства нового поколения и занудности прошлого, повелитель вампиров сдался. Его супруга в спор предусмотрительно не вмешивалась – тетя Нинель была единственной из семейства Дурневых, кто не обладал даже скромными зачатками магии. Если, конечно, не считать магией способность застревать в грузовом лифте – тоже своего рода волшебство.
Дальнейшее обсуждение и голосование по вопросу «кого же все-таки вызвать», мы опустим. Так же, как и опустим комментарии вроде:
«Нет, этот слишком страшный»
«Блин, да где мы все эти ингредиенты возьмем?!»
«Еще и условия какие-то?! А в рот ему не плюнуть жеваной морковкой?!»
«Доча, ты сейчас выругалась или по имени кого-то назвала?»
«А у этого мне Печать не нравится – большая, запутанная и вообще вызывает нездоровые ассоциации»
В конце концов, путем долгого и изнурительного кастинга, Дурневы остановили свой выбор на Лаларту и Лалассу. Богов отсеяли сразу – семейство прекрасно помнило ту новогоднюю ночь, когда в их квартире оказалось несколько славянских божеств. Сильные и излишне кровожадные демоны тоже не вызвали особого энтузиазма.
Нет, конечно, эти двое тоже были не ангелами. Просто их вызов было подготовить легче всего: ингредиенты, которые добыть не удалось, успешно заменили чем-то более или менее похожим, а Печати не занимали много места.
В итоге выбрали Лаларту – потому что упоминался первым, да и завитушки в его Печати полегче…
Спустя три с половиной часа все было готово: приготовили какую-то гадость, о которой говорилось в книге (правда, возможно во всем виноваты продукты, заменившие необходимые в виду их отсутствия), из гостиной вынесли мебель, нарисовали странную загогулину на полу (благо, где-то в шкафу обнаружились детские мелки). Вышеупомянутой мерзостью прямо на паркете нарисовали какие-то руны внутри печати, предварительно оттащив от миски таксу и успокоив чистоплотную тетю Нинель.
Кроме того, в комнате по ее периметру и в нескольких точках на рисунке расставили свечи. Все решили, что для вызова нужна особая «мистическая» атмосфера, поэтому от электрического света отказались.
Так же Дурневы, совершив набег на ближайший фен-шуйский магазинчик, старательно увешали себя многочисленными браслетиками/кулончиками/колечками с «защитной символикой». Училась Пипа через пень-колоду, поэтому пришлось поддакивать продавщице, подробно, с чувством и уверенностью рассказывающей про свой товар. В результате Дурневым всунули самые дорогие безделушки, а магазин получил месячную прибыль за такую оптовую закупку. Учитывая, что на эту «защиту» они потратили чуть ли не треть оставшихся средств, провал вызова исключался как таковой.
Большая часть бижутерии пришлась на тетю Нинель – Пипа, хотя и надела десяток цепочек, в случае сильной опасности могла размазать по стенке целый отряд магов, а глава семейства гордо ограничился своим привычным обмундированием: шпагой, короной и ботфортами. Утешало одно – супругу председателя В.А.М.П.И.Р. природа наградила крепкими нервами и очень тяжелой рукой.
Наконец, закрыв двери, занавесив окна, вооружившись кто чем смог и заперев Полтора Километра на лоджии, наши демонологи приступили к самому вызову.
Здесь Дурневых ожидали три препятствия.
Во-первых, необходимо было решить, как они будут договариваться с демоном в случае успеха. Если с требованиями семейство кое-как определилось – попросить либо денег, либо вернуть Халявия, или, на худой конец, прибить Котлеткина, а лучше все три пункта сразу, - то с оплатой могли возникнуть некоторые осложнения. Судя по тому, что Дурневы узнали из Некрономикона сетевого пошиба, Лаларту – не самый слабый демон, и запросы у него могут быть соответствующие.
- По крайней мере, здесь говорится:
…только Лаларту был однажды живым
и был схвачен меж Мирами,
ища Входа в одни и в другие…
- Значит, - продолжал дядя Герман, - с ним можно будет найти общий язык, раз он тоже когда-то был живым.
Роль дипломата дядя Герман торжественно взял на себя.
Во-вторых, было непонятно, как нужно стоять во время вызова. Нет, стоять-то все умели, но дураку же ясно, что вызывающие должны образовывать какую-то фигуру. В идеале – звезду. Ибо так в кино делают. Но осложнялось это формой рисунка на полу: вытянутый и несимметричный, он напоминал раздавленную извивающуюся змею с лежащими рядом двумя слегка изогнутыми стрелами.
В конце концов, решение все же нашли: по одну сторону на расстоянии двух метров встали супруги Дурневы, а по другую сторону, аккурат между ними – Пипа. Ее, как самого сильного волшебника среди присутствующих, резонно решили поставить на «вершину» импровизированного треугольника.
Ну и в-третьих, немалые затруднения вызывало само заклятие вызова.. Скрипучие отрывистые слова на непонятном языке было сложно прочесть даже про себя, что уж говорить о синхронном чтении!
Наконец, после внеплановой сорокаминутной репетиции, Дурневы добились относительной слаженности речитатива. Единственное преимущество этого наречия состояло в краткости слов – большинство из них состояло не более чем из 1-2 слогов, поэтому проблем с ударением не возникало. Там же, где по идее должны возникнуть спорные ситуации, Дурневы странным образом сходились во мнениях, словно текст сам легонько подталкивал разум к принятию нужного решения…
В итоге, в связи со столь затянувшимися приготовлениями, самая важная и ответственная часть началась лишь к двум часам ночи.
Пламя множества свеч, расставленных по комнате, слегка подрагивает в такт вездесущему сквозняку. Три человека напряженно замерли вокруг странного рисунка на полу, еще раз повторяя сложное заклинание.
Вся квартира, за исключением этой комнаты, погружена во мрак. Отчетливо слышен каждый шорох. Всем кажется, что их напряженное дыхание слышно на другой стороне улицы.
Атмосфера в квартире настолько раскалена, что даже несчастная Полтора Километра благоразумно забилась под шкаф на лоджии.
- Итак, все готовы? – наконец произнес Дурнев. – Отлично, приступим. И не забудь, Пипа, на последней строчке нам нужен магический всплеск. Ну или хотя бы искру попробуй выпустить. Я тоже постараюсь что-нибудь выжать из своих регалий. Итак, насчет три. Раз, два… три!
По темной квартире разнеслись скрипучие слова Наг-Сотха:
Шаммаш ша кашшапийа касшап!
Тийа!
Епишйа муштепиш!
Тийа!
Кима тинур кхутуршуну л'рим!
Ликхулу!
Е пишташуну кима мех нааду ина тикхи!
Ликхту!
Шуну лимутума анаку лу'ублуйи!
Шуну линишума анаку лу'уднин!
Шуну ли'иктишума анаку лууппатар!
Хеуэратор ша кашшапти ша рукхи йе ипушу!
Хеуэратор йи аркхиш уппу йуш!
Зи дингир гал кешшеба канпа!
Зи анна канпа Лаларту!
За киа канпа Лаларту!
Тийа!
Епишйа муштепиш!
Тийа!
Кима тинур кхутуршуну л'рим!
Ликхулу!
Е пишташуну кима мех нааду ина тикхи!
Ликхту!
Шуну лимутума анаку лу'ублуйи!
Шуну линишума анаку лу'уднин!
Шуну ли'иктишума анаку лууппатар!
Хеуэратор ша кашшапти ша рукхи йе ипушу!
Хеуэратор йи аркхиш уппу йуш!
Зи дингир гал кешшеба канпа!
Зи анна канпа Лаларту!
За киа канпа Лаларту!
Никто из присутствующих не понимал смысла этих слов, но ничего более жуткого Дурневы никогда ранее не слышали.
Пламя свеч подрагивает в такт речитативу и вспыхивает сильнее с каждой строчкой. Все смотрят только на текст заклинания, изо всех сил стараясь не сбиться, но каждый буквально кожей ощущает, как посреди комнаты сгущается ползущий из всех щелей Мрак.
Корона повелителя вампиров и кольцо его дочери постепенно нагреваются. Напряжение нарастает с каждой минутой.
Неожиданно на последних словах окно в дальнем конце комнаты распахнулось, осыпавшись осколками от резкого удара. Растрепавший волосы ветер вырвал из рук листы с текстом, но заклинание уже было прочитано. Кольцо Пипы и серебристая корона-обруч дяди Германа одновременно ярко полыхнули. Магический перстень, мгновенно раскалившись добела, выпустил мощнейшую искру. Размером с футбольный мяч, она пылала и пульсировала ярко-красным светом. Корона Дурнева напротив, неожиданно остыла до такой степени, что обожгла своего владельца, и ударила яркой и в тоже время ледяной молнией. Мощный сгусток энергии, заставляющий вскипать воздух вокруг себя, в который Пипа вложила все свои силы, и мертвенно холодная молния, леденящая душу одним лишь своим потусторонним светом, встретились в центре Печати, посреди сгустившегося Мрака.
Прогремел взрыв! В это же время пламя расставленных на полу свечей полыхнуло особенно сильно и рывком вытянулось в огненную стену, отгораживающую призывающих от взрывной волны.
А посреди комнаты в это время бушевал настоящий Хаос – переплетенные магические импульсы искрили, сталкивались и полыхали, закручиваясь в жуткий водоворот. Неожиданно жуткий клубок Стихий сжался до размеров теннисного мячика, а затем резко расширился, и, вспыхнув на какие-то секунды, разлетелся во все стороны на несколько десятков метров лучами яркого, золотистого света, проникающего сквозь стены, пол, потолок… Даже сквозь людей!
Огненная стена, оберегающая Дурневых от магического вихря, полыхнула в последний раз…
И все стихло.
Ночь. Серебристый лунный свет проникает через окна, оставляя длинные узкие полосы света на мраморном полу. Впервые за две недели Олег решился пройти по этому коридору.
В последнее время ночные прогулки по Папскому Дворцу стали одним из любимых его занятий. Вокруг тишина, ни души. Лишь когти тихо цокают по каменному полу.
Время уже заполночь, все давно отправились спать. В коридорах нет даже стражи – в обычное время вход с оружием в Папский дворец категорически запрещен. Исключение составляют лишь некоторые мероприятия, такие, как недавний День Единения Народов, куда приглашают титулованных гостей. В таких случаях без мер безопасности никак не обойтись.
А сейчас здесь обычное время. Чисто условно, со стороны его врятли можно было бы так назвать. Но, тем не менее, вся стража расположена снаружи, а в самом дворце – лишь мирно спящие гости и духовенство.
Прошло две недели с того дня, когда была побеждена армия шатиров. Последнюю из сбежавших тварей Олег по просьбе Папы добил еще на прошлой неделе. Несмотря на свое паническое отступление, каждый из этих зверей по-прежнему представлял большую угрозу, а Ромеции совершенно не улыбалось заполучить в окрестных лесах несколько сотен бушующих йети-переростков.
Надо сказать, та эпидемия весьма благотворно повлияла на местное население. По крайней мере, на выжившую его часть. Когда пришедшему в себя народу объяснили, что произошло, уровень религиозности, и без того немалый в столице католического мира, подскочил до небывалых высот. У многих сохранились смутные обрывки воспоминаний о том, что они творили во время своего безумия. И хотя бывшие зараженные всеми силами стараются загнать эти воспоминания в самые глубины своего сознания, даже самые не законопослушные из них теперь десять раз подумают, прежде чем отважатся согрешить.
Несмотря на то, что погром столицы Италии продолжался от силы сутки, некогда прекрасный город стал практически непригодным для проживания: шатиры громили все на своем пути, да и разбушевавшийся Пазузу начисто уничтожил несколько кварталов.
Именно поэтому остатки населения сейчас сосредоточены в Ватикане. К счастью, места в храмах и немногих уцелевших и восстановленных постройках нашлось для всех.
И именно поэтому Бритва предпочитает появляться здесь только по ночам.
Тишина. В нашем мире такую тишину можно встретить лишь на природе, да и то не везде – только на открытых пространствах. В обычное время до человека постоянно доносятся самые разные, порой не заметные звуки. Даже ночью. Проезжающие за окном машины, шуршащие соседи сверху, тонко завывающие сквозняки, гудящие трубы – современные люди настолько привыкли к этому, что, например, на безлюдном берегу моря, где слышен лишь плеск воды, им кажется, что настоящая тишина лишь давит на уши. Они невольно пытаются прислушаться, различить вокруг знакомые шорохи и гудение компьютера, и их отсутствие заставляет обычного человека нервничать.
Но кем-кем, а обычным человеком наш герой точно не был. И ему совершенно не хотелось слышать постоянные шепотки за спиной.
Казалось бы, после того, как Олег фактически помог спасти этот мир, он должен был существенно подняться в глазах населения. Но, как известно, недовольные находятся всегда, и этот случай не исключение.
Проблемы начались в тот же вечер, когда выжившие жители города собрались в единственном оставшемся островке цивилизации – Ватикане.
Со стороны это было довольно впечатляющее зрелище: полусгоревший, покрытый копотью великолепный дворец. На его ступенях - представители духовенства и немногие уцелевшие в битве воины: несколько цвергов, около тридцати эльфов обоих полов – некоторые эльфийки стоят, поддерживая своих израненных соотечественников, не пожелавших пропускать из-за каких-то ран такое мероприятие.
Странное понятие о чести. Никто не осудил бы их, находись они сейчас в мед части, как многие представители рода Адамова: здесь присутствуют лишь пять рыцарей, около дюжины сейчас борются за жизнь. Правда, на этот раз, не с чудовищами.
Монархов тут нет – Король Гастон скончался еще на поле боя от ужасных ран, а остальные царственные особы предпочли разъехаться по своим королевствам. Слух о том, что Ватикан атакован Силами Тьмы, разлетелся очень быстро, а новость о победе дошла еще не до всех, чем могли воспользоваться предприимчивые бунтовщики. Народные волнения – отличный повод для смены власти, а вторжение в столицу Католического Мира всколыхнуло всю Европу.
Есть тут и несколько гномов – непосредственного участия в бою они не принимали, но старались помогать по мере сил. Они и сейчас помогают – ходят по городу отрядами, ищут выживших.
Огров тоже нет – они бросались в самую гущу сражения, и никто из отряда вождя Хорькая не выжил. Не считая, конечно, тех нескольких верзил, что с позором бежали под предводительством мудрого стратега Джорбуша. Нет и гоблинов – они ушли из города самыми первыми, едва почуяв опасность, и до сих пор никто из них не вернулся. О трегонтах по-прежнему ничего не слышно. Наверное, вернулись к себе на родину, напуганные таким приемом.
Дополняет всю эту разношерстную компанию крылатый шестирукий демон, простой великий инквизитор Томмазо Торквемада и сам Папа Римский.
Довольно сюрреалистично.
А перед ними, с трудом помещаясь на главной площади, оставшиеся в живых мирные граждане с благоговением внимают торжественной речи Леона Второго:
-…И тогда, пораженные грехами и колдовским недугом, вы потеряли рассудок и скитались по городу обезумевшей толпой. Но не вините себя, братья мои. Человек грешен, и Господь смилостивился над нами! Помянем же тех, кто пал от жуткой болезни, обращенный в ужасную тварь. Аминь!
- Аминь! – перекрестилась толпа.
- И лишь с Божьей помощью смогли мы преодолеть козни Голюса и его приспешников! Наши солдаты и ополченцы отважно защищали Святую Землю. Помолимся же за тех, кто пал в этой ужасной битве! Аминь!
- Аминь!
- И сей демон, несправедливо обвиненный нами в ужасных грехах, повел себя милосерднее иного человека! Он не только простил и не держал на нас зла, согласно Законам Божьим, но и уничтожил богопротивного демона, наславшего ужасный недуг на нашу столицу! Восхвалим же Господа нашего за это чудо! Аминь!
- Аминь!!!
Леон повернулся к стоящему рядом Олегу:
- И в благодарность за это, сын мой, мы выражаем тебе глубочайшую признательность от лица всего католического мира и…
- И ведете себя как последний глупец! – неожиданно прозвучал позади заносчивый голос.
По площади прокатился вздох возмущения. Прервать Римского Папу на полуслове, да еще и так откровенно нахамить… Для богобоязненного жителя средневековья это было чем-то немыслимым.
Бритва раздраженно скрипнул зубами. Еще бы – наконец-то он получает признание в народе и даже благодарность из уст его преосвященства, как вдруг находится очередной ксенофоб, самым наглым образом обламывающий весь кайф!
- Это уже даже не смешно! – прорычал он, резко оборачиваясь в сторону незваного гостя…
И осекся, встретившись взглядом с холодными, полными презрения глазами.
На него с вызовом смотрел щуплый юноша с длинными светлыми волосами. Бело-голубое одеяние странного покроя, напоминающее нечто среднее между деловым костюмом и женским платьем, смотрелось на нем немного странновато. Сверху – что-то вроде рубашки с длинными, достигающими колен рукавами, ниже – то ли длинная юбка, то ли очень уж широкие штаны, даже не разберешь. В любом случае, наряд смотрится на нем не очень – почти не скрывает, а наоборот, даже подчеркивает подростковую угловатость и нескладность вновь прибывшего. Белобрысую голову украшают изящная диадема и длинные остроконечные уши.
Эльф. Или все-таки эльфийка? Вообще-то Олег не был точно уверен в половой принадлежности юнца. По крайней мере, верхняя часть костюма плотно облегала худощавые ребра, не оставляя даже намека на грудь. Хотя, с другой стороны, у большинства эльфийских девушек наблюдалась та же картина.
По прическе тоже не определить - волосы длинные, распущенные, чуть ниже плеч.
Сильно смущает диадема – по идее, носят ее женщины. У людей. А вот у эльфов представители мужского пола вовсе не считают зазорным носить ювелирные украшения: кольца, браслеты, цепочки… И, возможно, диадемы. А может это просто тонкая корона?..
- Ego, nadorhuan! – звонко потребовал он. Или она. Вот кто с уверенностью скажет, что это мужской голос?
Странный народец. Любят ломать стереотипы.
- Ты кого Хуаном назвал, мелочь остроухая?! – угрожающе надвинулся на него Олег.
Вообще-то, по сравнению со своими собратьями, этот индивидуум был не таким уж и мелким – на целых пол головы выше среднего эльфа. И, соответственно, на голову меньше среднего человека.
Если присмотреться, можно заметить в нем довольно много отличий от таких эльфов, как Аурэлиель. Во-первых, волосы – очень, очень светлые, с большого расстояния можно принять за седые…
- Мерзкая тварь! – начал от эмоций срываться на визг Все-Еще-Не-Ясно-Кто, - Одним своим существованием ты оскорбляешь нашу Мать!!!
Во-вторых, цвет кожи. Конечно, отличие не такое сильное, как между афро-американцем и жителем Европы: у эльфов кожа и так едва ли не белее снега. Но все-таки у него она буквально на йоту, но посветлее, с каким-то странным перламутровым оттенком. Кажется, еще немного, и ее можно было бы назвать даже слегка прозрачной.
Должно быть, бедняжка чем-то болен. А может, просто на улице нечасто бывает, потому и бледный. С виду – явный аристократ, а такие по лесам не бегают…
- Я твою мать пальцем не трогал, мать твою! А вот ты явно родителей позоришь, [цензура] хренов!!
И в-третьих, его глаза. Светло-голубого цвета, они идеально вписывались в блеклую гамму молодого эльфа, но, тем не менее, были довольно выразительными.
До этого Олег видел у эльфов лишь желтый и янтарный цвет радужки… Хотя нет, погодите-ка! Кажется, у кардинала Сардо глаза были ярко-синие. Или тоже голубые? Тогда Бритва не обратил внимания: на пиру гостей было слишком много, чтобы запомнить такую мелочь, а потом и вовсе стало не до того – суд, битва с шатирами…
Упорно создавалось впечатление, что эльфы тоже делятся на определенные этносы и народы. Хоть в чем-то похожи на нормальных людей…
- Ты!.. Я не!.. Да как ты вообще!.. – начал задыхаться от возмущения паренек.
По крайней мере, теперь ясно, что это именно паренек, раз оскорбление его так задело.
- Патрон, если он сейчас лопнет, на твоей совести будет смерть несчастного анорексичного подростка, - подал голос керанке.
Действительно, эльф выглядел не самым лучшим образом – покраснел, как рак, задыхается, глаза выпучил… А вдруг припадок еще случится?
«Да какой он подросток?! Ему лет 800 уже, наверное. Нечего по-бабски одеваться!» - раздраженно подумал яцхен.
- У них так принято, патрон. И потом, может, он неформал? Нельзя запрещать детям самовыражаться…
- Немедленно прекратите! – прервал их властный, слегка надтреснутый голос.
Оба спорщика повернулись в сторону монаха в белой рясе с низко надвинутым капюшоном.
- Богохульники! Как смеете вы прерывать самого Римского Папу?! – шипел Торквемада.
- Он первый начал! – заявил Олег.
- К тебе у меня отдельный разговор, тварь! – рявкнул на него инквизитор и повернулся к все еще сопящему от обиды эльфу. – Назови свое имя, безбожник.
- С чего это вдруг я должен удовлетворять любопытство какого-то монаха? – презрительно ухмыльнулся он.
Бедняга, видимо, все еще не подозревает, к кому обращается.
- Это не любопытство, тварь, - спокойно ответил Торквемада. – Просто обычно принято узнавать имя приговоренного к аутодафе. Но мы вполне можем обойтись и без этого. Стража!
На эту угрозу юнец лишь весело расхохотался.
- Ты… Ты хочешь сжечь меня?! – все еще давясь от смеха произнес он. - Глупый старик, никто из смертных не может причинить вреда мне!
С этими словами эльф развернулся в сторону бегущих к нему стражников и резко вскинул руки, изящным жестом словно толкая в их сторону воздух. С тонких пальцев сорвалась волна сверкающей пыли, а спустя мгновения четверо дюжих солдат упали на ступени Собора, по инерции немного проехавшись вперед.
Направлением Олег определил, что они все-таки не были мертвы, а просто крепко заснули. Прямо на бегу.
Любопытно.
- Колдун! - скрипнул зубами инквизитор.
- Колдовство – занятие таких attalya как люди! – выкрикнул паренек. – Искусство Народа не чета жалким потугам краткоживущих!
«Рабан, почему эльфы всегда так напыщенно ругаются?» - мысленно спросил симбионта Олег, с интересом наблюдая за происходящим.
- Пафос у них в крови, патрон, – хмыкнул керанке. – Недаром говорят, что только эльф может так красиво и замысловато [цензура] собеседника, чтобы у того на языке остался легкий привкус лесных ягод.
«Да уж. Нет чтобы просто и понятно послать на [цензура]… Интересно, а на заборах они что, поэмы пишут?..»
- Насколько мне известно, ваш Народ горит на костре не хуже людей, - холодно заметил Торквемада, слегка шевельнув левой, обгоревшей рукой.
Судя по всему, он размышлял над тем, устроить ли аутодафе прямо здесь, или все-таки немного повременить.
- Да что ты знаешь о Народе, человек? – насмешливо фыркнул эльф.
- Поверь, тварь, я знаю вполне достаточно, - сухо ответил тот. – Я – великий инквизитор, призванный Огнем Божьим карать неверных и отступников. Я тот, чьи руки руки по локоть в крови, и далеко не всегда она была человеческой. И имя мне Томмазо Торквемада!
Бритва ожидал любой реакции на такую тираду: воплей ужаса, ярости, возмущения, падения ниц перед великим инквизитором, панического бегства, дрожи в коленках… Словом, эльф, по его мнению, должен был отреагировать так же, как и любой нормальный средневековый человек – впечатлиться до кончиков волос.
К удивлению всех присутствующих, наглец и бровью не повел. На лице молодого эльфа не проступила даже легкая тень удивления.
- Мне это имя ни о чем не говорит, - спокойно сообщил он. - Божий Огонь, кровь, неверные… Что за чушь ты вообще несешь? Неудивительно, что люди прозябают в таком убожестве, - задумчиво добавил эльф, глядя на обгоревший Папский Дворец.
- А ты, я посмотрю, все так же дерзок и невежлив, yondonya, - мягко произнесли из-за спины юноши.
Никто из присутствующих не заметил того момента, когда отец Сардо появился на ступенях Дворца. Он был не один – с ним рядом шла Аурэлиэль, прибывшая столь же непонятным образом.
«А она-то что тут делает? - подумал яцхен. - И где она была? И вообще, что тут происходит?!»
Только сейчас Олег задумался, что появления ни остроухого хама, ни эльфийского кардинала, ни личного стилиста он тоже не засек. Складывалось впечатление, что все они словно присутствовали здесь уже очень долго, но заметить их удалось лишь тогда, когда они дали о себе знать.
Эльфийская магия, не иначе.
- Ваше святейшество, вы что-нибудь понимаете? – вполголоса обратился к Папе Римскому яцхен.
- Не имеем ни малейшего представления, сын мой, - так же тихо ответил Леон.
«А я думал, я один такой тут как дурак стою», - подумал Олег, а вслух произнес:
- Может, стоит вмешаться?
- Мы так не думаем, - устало вздохнул папа. – Фра Сардо несомненно знает нашего гостя. Быть может, они сумеют объясниться друг с другом.
Его Святейшеству явно не хочется нарываться на скандал. Он вообще был сторонником дипломатии и мирных переговоров, а сегодня разбираться с заносчивым пареньком нет ни желания, ни сил. Он и к народу-то вышел с трудом – борьба с Пазузу и индульгенция всему городу совершенно его истощили. Поэтому такой неожиданной заминке папа даже немного рад – можно немного перевести дух. Акустика здесь хорошая, но все равно Леон порядком устал от роли оратора.
Остальные тоже не спешат вмешиваться – воины, стоящие на ступенях, колеблются. Эльфы мечутся между уважением к сородичу и авторитетом Римского Папы, людей смущает одновременно наглость и внушающая эмпатия юнца, а нелюди слишком плохо разбираются в людских порядках, чтобы предъявлять какие-то претензии.
Собравшийся на площади мирные жители и вовсе не оправились от шока – все смотрят с неподдельным удивлением и страхом, боятся даже переговариваться между собой.
- Кроме того, - продолжал Леон, - у нас есть подозрения, что брат Фома может не сдержаться на очередной выпад, который мы можем спровоцировать. А у пепла, к сожалению, трудно узнать, зачем он приходил.
Тем временем между эльфами наметились какие-то переговоры. Наш гость, проигнорировав фразу отца Сардо, внимательно смотрел на Аурелиэль, спокойно улыбаясь.
- Sina tye? – недоверчиво спросила она.
- Tye umhanya ilyë? – ответил тот, улыбаясь еще шире.
- Manan tye simen? – голос Ариэль оставался все так же холоден.
- Ilyë han tultye.
- Artaquemet epello ilqua! – внезапно вспылила она, - Ilyë umyesta…
Их беседу неожиданно прервал хриплый возглас:
- Ариэль, это что, твой очередной дальний родственник? – удивился яцхен.
Эльф досадливо обернулся в его сторону:
- Ты знаешь это существо, melince? – обратился он к Ариэль, с легкостью опять переходя на итальянский.
- Ну, я, по крайней мере, существо, - усмехнулся Олег. – А вот ты - чмо [цензура]. Давай, говори, зачем приперся, и сваливай. Не мешай церемонию проводить.
- Я пришел за своей невестой, rauco, - рассеянно произнес эльф.
- Не спросив ее согласия! – прошипела Ариэль.
- Только потому, что ее чувства очевидны, - натянуто улыбнулся он.
- Так же очевидны, как и твоя самонадеянность, - сузила глаза она.
- Моя самонадеянность вполне оправдана, - холодно произнес эльф.
- Да? И кто она? – спросил Олег.
Эльфы перестали сверлить друг друга глазами и одновременно повернули головы в сторону яцхена. С минуту поерзав под выразительными взглядами он, наконец, не выдержал.
- Что?! Это тайна какая-то, что ли? – возмутился Бритва.
- Нет, тебя определенно пытали в подземелье, - печально вздохнула Ариэль.
- И нам еще что-то плетут о коварстве и прозорливости демонов! – развеселился эльф, но все-таки сжалился. – Я говорил о ней, alasaila.
Сказать, что Олег был удивлен, значит ничего не сказать. До этого он даже мысли не допускал, что у Ариэль может быть кто-то. Ему это и в голову-то не приходило. Еще по дороге в Ромецию он спрашивал, замужем ли она, и она ответила, что нет. Ну да, действительно, пока еще не замужем, все верно…
Неожиданно для самого себя, Олег ощутил укол ревности. Он сам не мог понять причины своей реакции – ну жених у Ариэль объявился, и что дальше?
- Тебе-то какое дело, патрон? – удивился Рабан.
Бритва ничего не мог ответить. И это еще больше его злило.
Но было необходимо хоть как-то прокомментировать ситуацию.
- Ариэль, ты и вправду собираешься выйти за этого [цензура]?
- Патрон, ну на кой ты опять ссору затеваешь?! – взвыл Рабан. – Сдались они тебе!
«Да заткнись ты!» - бросил Олег.
- Вот кончишь, как Волдрес – будешь знать… Он тоже всегда лез, куда не просят! – проворчал керанке.
Симбионта совершенно не устраивало, что его носитель, буквально только что чудом избежавший гибели, снова во что-то ввязывается.
Эльфийка не успела и рта открыть, как белобрысый пришелец выпалил:
- Faica celva, я Посол Нашей Королевы, и Светлая кровь течет в моих жилах! Мое имя - Иондокелион-Таурендил Арентирм-венья-Аркуэ-Миримио! И ты достоин говорить в моем присутствии лишь тогда, когда тебя спросят, ulundo!
«Рабан, я понял только про светлую кровь, а ты?» - мысленно спросил Бритва, пропустивший мимо ушей всю вдохновенную речь паренька, начиная с его имени.
Остальных эта тирада впечатлила куда больше: люди и нелюди смотрят на эльфа если не с почтением, то уже гораздо терпеливее, а остроухие сородичи преклонили колени, благоговейно шепча: «Noldor… Noldor…». Все, кроме отца Сардо и Аурелиэль.
- А что тут непонятного-то, патрон? – хмыкнул симбионт. – У нас в гостях эльфийский посол, со светлой кровью и труднопроизносимым именем. Ах, да, и еще он тебя презирает.
«Это я и сам понял. А причем тут кровь? Ариэль же говорила, что у эльфов с властью по-другому все устроено?»
- Ну, тут она немного приврала, конечно… Эльфы ведь тоже делятся на аристократию и простой народ. Только у них основным преимуществом друг перед другом все равно остается знатность рода. Великие предки, знаменитые герои – все это поднимает эльфа в глазах сородичей. У них в этом плане даже хуже, чем у людей – если простой человек еще может каким-то чудом занять высокое положение, то у эльфов без рода совершенно невозможно никуда пробиться. А уж Светлая кровь является залогом благополучия! Видишь ли, все эльфы, которых ты видел в этом мире, принадлежал к лесной породе. Кроме отца Сардо – судя по всему, у него тоже в роду есть Высшие Эльфы.
«Высшие Эльфы?» – удивленно переспросил Олег.
- Прародители всех ныне живущих эльфов, они же жители Тир-Нан-Ога.
«Вот это нифига себе… Значит, этот мелкий поганец из самого Тир-Нан-Ога прибыл?!»
- А вот это врятли, патрон. Скорее всего, ему просто повезло с одним из предков – возможно, его дед или отец принадлежали к Высшим. Такое случается крайне редко, но уж если случается, то карьера идет в гору чуть ли не с рождения. Взгляни сам – по-твоему, этого белобрысого мальца взяли бы в послы за какие-то таланты? Да из него же дипломат, как из тебя архидемон!.. Ой, только не злись, патрон! На правду не обижаются… - болезненно пискнул Рабан.
«Ясно, - мрачно подумал Олег. – И они еще людские нравы осуждают…»
Яцхен пару минут понаблюдал за успевшим завязаться спором между эльфийским кардиналом и Послом. Но разобрать он ничего не смог, так как говорили они между собой на своем языке.
«Кстати, а как его зовут-то хоть?»
- Иондокелион-Таурендил Арентирм-венья-Аркуэ-Миримио, - ехидно подсказал Рабан.
«Не смешно, - начал снова раздражаться Олег. – Что-нибудь покороче из этой чепухи можно вычленить?»
- Полагаю, знакомые называют его просто Иондокелион.
«Все равно длинное имя»
- Тогда Иондо.
«Сойдет»
- О каком уважении ты говоришь?! – донесся до размышляющего яцхена вопль эльфа. – Как можно требовать уважения к этим attalya?!
Иондо немного отдышался, и произнес, обведя взглядом всех собравшихся эльфов:
- Вы сами его не заслуживаете! Я прибыл сюда по поручению нашей Королевы. До Нее дошел слух, что в этом мире объявился демон, беспрепятственно разгуливающий по священной богороще! Это… Это же немыслимо! Как вы могли опуститься до такого?! Святотатство!..
Дальше Иондо перешел на эльфийский. Его вдохновенная речь, постепенно переходящая в истеричный визг, продолжалась еще около десяти минут, по истечение которых простые эльфы выглядели так, словно сейчас бы с удовольствием провалились под землю, простой люд начал заметно волноваться, Торквемада во всю разминал пальцы, а воины и гости, присутствовавшие на злополучном пиру, чувствовали откровенное де-жавю, невольно ища вокруг взглядом потенциального ягенка-убийцу.
Очень уж разорявшийся паренек сейчас напоминал покойного Эль Кориано.
- Сын мой, - приблизился к нему отец Сардо, - сын мой, тебе не следует обвинять своих братьев, не разобравшись в ситуации. Олег добровольно отрекся от своей богомерзкой сущности. Не только словом, но и делом он доказал свою преданность Церкви. Теперь он такое же Божье создание, как и мы с тобой, и…
- Быть может, он и Божье создание, - оборвал его Иондо, - мне все равно. Главное, что этот демон противен взору нашей Матери, которую вы предали! Вы все добровольно отреклись от Нее, служа вашему Богу!
- Господь Всемогущий наш единственный создатель! – прошипел Торквемада. – Лишь по Его милости ты живешь на этом свете!
И тихо добавил:
- Точнее, уже доживаешь.
- Брат Фома прав, - мягко произнес эльфийский кардинал, явно пропустивший мимо ушей последнюю фразу. - Yondonya, тебе не следует винить нас в том, что мы постепенно отказываемся от языческих обычаев, больше присущих ограм, нежели Народу.
- Ересь!!! – бессильно взвыл белобрысый юнец.
- Слушай ты, гринписовец хренов, что тебе в нашей религии не нравится?! – возмущенно прохрипел Олег.
Язвительные комментарии и оскорбления эльфа, обращенные к нему, яцхен с трудом, но все же сносил, давно усвоив, что расовая дискриминация не свойственна разве что бактериям. Но недовольство его собственной верой Бритва стерпеть не смог.
И так долго удерживался, чтобы не влезть.
- Мы же ничего против не имеем, когда вы на кусты свои древние молитесь?! – продолжал он. - Про вашу [цензура] систему правосудия я вообще молчу! Вот бы мы вам, к примеру, за воровство кишки на столб наматывали…
Эльфы и простой люд заволновались. Остроухие эстеты предпочитали не разглашать своих карательных мер в отношении провинившихся, а люди в обычное время закрывали на это глаза. Мол, сами, наверное, виноваты, раз с ними так в богороще расправились. Но сейчас, на фоне всеобщего возмущения таким вопиющим поведением гостя, эльфам припомнили все.
Против такой толпы не спасет даже эмпатия.
Посол с труднопроизносимым именем, трясясь от кипевшей в нем злобы, вплотную придвинулся к Олегу.
- Мерзкая тварь! – негромко прошипел Иондо, - Мне противно дышать с тобой одним воздухом!..
- Ты далеко не первый, кто мне это говорит, – навис над эльфом яцхен, понемногу выпуская когти. – Что-нибудь новенькое скажешь?!
Малец только еще ближе придвинул к нему искаженное гримасой презрения лицо. Бритву выбешивало его спокойствие и отсутствие малейшего страха. В обычное время Олег был совершенно не в восторге от того впечатления, которое его внешность производила на окружающих. Однако в тот момент зверски голодный и уставший яцхен больше всего на свете желал увидеть ужас в глазах белобрысого эльфа.
- Никакой выродок низших рас, - а в особенности такая ошибка природы, как ты! - не может судить о справедливости Наших Законов!
Хотелось затолкать эти слова ему обратно в глотку. Стереть с аккуратного личика это презрительное выражение. Смять хрупкую маленькую дрянь, убрать ее с дороги!..
Кажется, эльф говорил что-то еще. Общий смысл его речей оставался примерно тем же, звучали нелестные эпитеты в сторону Олега на эльфийском, но больше все-таки было итальянских: маленький поганец будто нарочно давил демону на нервы и выводил его из себя.
«Привык уже к безнаказанности своей, с-сука» - холодно пронеслось в голове яцхена. Незаметно для самого себя он к этому времени расправил во всю ширь крылья и угрожающе поднял хвост. В глубине груди клокотала безудержная ярость, а когти сами собой буквально рвались из пазух.
Рабану совершенно перестала нравиться сложившаяся ситуация. И было в те минуты кое-что, беспокоящее его больше, чем назревающий политический конфликт – эта проблема с легкостью решалась переходом в другой мир. Гораздо больше симбионта волновали сейчас чувства, обуревающие хозяина.
Он смутно ощущал, как по их общему телу, пульсируя и нарастая с каждым мгновением, разливается… нечто. Рабан не мог дать описания этому чувству. Что-то подобное происходило еще во время битвы с Пазузу. Это не было похоже на обычную злобу или раздражение Олега: керанке не чувствовал боли, как это бывало раньше. Но становилось совершенно ясно, что хозяин вот-вот сорвется, вот-вот выплеснет рвущуюся на свободу ярость.
Рабан что-то говорил Олегу, пытаясь его утихомирить: вначале шепотом, ненавязчиво, чтобы вызвать еще большего раздражения хозяина. Потом все громче. А под конец, уже буквально крича в ухо яцхену, симбионт понял, что тот его уже совершенно не слышит…
- Что ты так на меня пялишься? – вопросительно выгнул бровь Иондо.
Он закончил говорить пару минут назад, а чудище так и стояло, упершись в него тремя красными глазищами.
Иондо надоело ждать хоть какой-то реакции от многорукого урода, и он уже начал было поворачиваться в сторону Аурэлиель, чтобы продолжить не заладившийся сначала разговор… На одно плечо худощавому эльфу легла когтистая семипалая рука, на другое – вторая. Нижними руками демон схватил его за предплечья и притянул к себе, а на левую верхнюю ловко намотал белокурые волосы. Правую руку Олег оставил свободной, слегка перебирая длиннющими когтями.
UPD: Делаю запись открытой для всех, ибо все равно оно валяется в сети, никому не нужное. Но ежели копируете - укажите авторство хоть, приятно будет...